Коджаку в аниме vs Коджаку в игре.

[DRAMAtical-Murder]

Название: Коджаку в аниме vs Коджаку в игре
Автор: Harukami
Переводчик:  Laora
Ссылка на оригинал: Anime Koujaku vs Game Koujaku (запрос отправлен)
Канон: DRAMAtical Murder
Форма: фандомная аналитика
Размер: 3877 слов
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Коджаку/Аоба, остальные мельком
Категория: слэш
Примечание/Предупреждения: спойлеры к аниме и игре
Краткое содержание: Почему Коджаку в аниме недодали.

Мысли о линии Коджаку в игре и в аниме преследовали меня достаточно долго, так что теперь я, наконец, поговорю об этом. Я уже отмечала, что получила немало удовольствия от аниме, советовала бы посмотреть его всем, кто не смотрел (с примечанием: непременно пройдите игру), я наверняка не единожды его пересмотрю… но есть то, что меня расстраивает, и очень. Например, то, как подана линия Коджаку в аниме — вне зависимости от того, будем ли мы сравнивать ее с игровой версией.

Так вот, о чем я. Когда в жанре аниме не промелькнула пометка BL, я очень расстроилась. Не только потому, что гей-пары в популярном аниме — это всегда приятно. Больше потому, что многие моменты в DMMD построены на эмоциональной связи, причем такой, которую достаточно сложно изобразить как платоническую, да еще и без романтического подтекста. В игре концепт каждой линии строится на романтике и эмоциональной связи, поэтому я переживала за историю в целом.

Конечно, я продолжала надеться. Есть много историй, в жанре которых нет BL, хотя они и касаются темы ЛГБТ. Например, аниме «Номер шесть»! «Номер шесть» не отмечено как BL — здесь есть приключения, драма, психология, научная фантастика… как и в DMMD. «Номер шесть» — антиутопия с элементами научной фантастики: представители высшего класса проводят бесчеловечные эксперименты над жителями трущоб, при этом об обратной стороне существующей «утопии» знают только избранные. Протагонисты истории — в прошлом житель утопического города, обладатель голоса, которым можно подчинять других (он сам не отдает себе в этом отчета), желающий, чтобы не осталось неравенства; и парень, руководствующийся местью, принадлежавший к теперь истребленной этнической группе, которого не заботит ничто, кроме смерти людей, уничтоживших его общество и способ жизни ХМММ; вдобавок он может использовать магию своего невероятного голоса, чтобы утешать других ХМММ-ХМММ. В итоге они вторгаются в особое здание/исследовательский центр, подвергая себя невероятному риску, — все для того, чтобы покончить с властью злодеев. Итак, сходство с DMMD несомненно! По этой истории тоже сделано аниме, и она тоже содержит романтические отношения между двумя парнями; их отношения можно было запросто представить платоническими, но в аниме их оставили как есть. Как и в случае с DMMD, смысл «Номера шесть» заключается в сюжете, романтика служит фоновым элементом, результатом того, как развивается ситуация. (Примечание: вообще-то, в «Номере шесть» с женскими персонажами не очень, но один из основных персонажей истории — девушка, притом в ее образе стереотипы и не ночевали, еще и поэтому я советую ознакомиться с данным произведением, особенно с романами). И то, и другое аниме выходило в ночном показе («Номер шесть» — в 1:15 в субботу, DMMD — в 1:35-3:00, в зависимости от месторасположения, в понедельник), который предназначен для наиболее рискованного контента, например, для BL или аниме, в котором поднимаются «взрослые» темы.

Это само по себе позволяло сделать определенные выводы насчет аниме, тем более мы знали, что DMMD основано на BL-игре. Конечно же, создатели аниме хотели сделать его мейнстримным, чтобы большая часть населения не тревожилась по поводу содержания истории; но то, что она показана в «безопасное» время, уже о многом говорило, да и любой, кто гуглил название аниме, неминуемо наткнулся бы на BL-контент. Ведь одновременно с аниме вышло немало BL-дополнительных материалов, например, драмы-CD, к которым требовалось привлечь как можно больше внимания, да и описание OAV говорит о сексуальном контенте (раз уже для сериала, который выходит на канале, это невозможно)… так что я надеялась, что в аниме DMMD будут хотя бы намеки.

Их не было. Начнем с того, что я нахожу это достаточно трусливым; с другой стороны, я надеялась, что, если романтических отношений НЕ БУДЕТ, появится нечто, способное занять их место в истории, нечто вроде компенсации, представляющей все в ином свете. Компенсации не было тоже. Вот так. Ну ладно.

Если взаимодействие между персонажами в аниме изначально не должно быть романтическим, тогда следует прописать другие основания для их отношений. С Минком все вышло просто отлично. В аниме его история не содержит никакой романтики; сложные чувства и забота — вот и все. И их вполне хватает для сюжетной линии. В случае с Клиа тоже — мы знаем, что романтика была в игре, в аниме все ее проявления были убраны, и на выходе мы получили сильное платоническое чувство; можно четко увидеть платоническую любовь, но она не имеет в аниме такого уж большого значения, история и без романтики хорошо развивается. Нойз — единственное исключение, у них с Аобой был поцелуй; однако это только потому, что история Нойза — про чувство осязания, поэтому поцелуй оставили, а после не смогли (по правде, не захотели) развить его даже в более-менее очевидную одностороннюю влюбленность. Имхо, односторонняя влюбленность тут бы ничему не помешала. Но аниматоры не стали рисковать, и со временем мы попросту забыли об этом поцелуе (конец Нойза в аниме очень милый, но мы не услышали никаких объяснений; предполагается, будто мы знаем игру и учитываем романтическую мотивацию Нойза). Иии Рен. Рен потерял немало убедительности в финале, потому что «Мои чувства только причинят тебе беспокойство ВЕДЬ Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ И ПРИ ЭТОМ ВСЕГДА БЫЛ ЧАСТЬЮ ТВОЕГО СОЗНАНИЯ, КОТОРАЯ ОТДЕЛИЛАСЬ И ПЕРЕНЕСЛАСЬ В ТЕЛО РОБОТА» достаточно веский аргумент для... я понимаю, почему ты так страдаешь, сладенький. Вместо этого аниматоры обратились к эмоциональному фактору, сделав признание Рена куда более путанным и невнятным. Это было, конечно, просто кошмарным, особенно учитывая: признание Рена знаменовало кульминацию аниме. Само по себе оно осталось сильным моментом, но сближение Рена и Аобы было куда как более внезапным и немотивированным, чем в игре. Например, непонятно, зачем Рену человеческое тело: утверждение, что все дело в страхе, будто Аоба оставит Помощника Рена из-за устарелости его модели, больше не выдерживает критики. Аоба ведь уверяет Рена: этого никогда не случится. Несмотря на это, история Рена остается цельной, какой бы мутной она ни стала; в аниме ее не обошли вниманием.

Единственным персонажем, который серьезно пострадал из-за подхода аниматоров, оказался Коджаку... и сделано это было так, что мне на стенку лезть хочется.

С вашего позволения, я немного расскажу о том, как развивалась история Коджаку в игре, чтобы объяснить, что именно меня задевает. Конечно, все сюжетные линии в аниме воссозданы, и неплохо; как я уже замечала, аниме можно считать вполне самостоятельной интерпретацией. Но это значит, что аниме должно обладать собственной логикой и внимательно ей следовать. Поэтому я расскажу, как с этим справлялись в игре, а потом — что случилось в аниме.

ОБЩЕЕ
Коджаку — незаконнорожденный сын главы семьи якудза; его отца не особенно волновал ни он, ни его мать, а жена отца Коджаку издевалась над его матерью. Когда Коджаку был подростком, они с матерью уехали на Мидориджиму. Там Коджаку встретил мальчика чуть младше себя, Аобу, которого принял за девочку и заступился, увидев, как эту «девочку» обижают, потому что то, как обращались с его матерью, сделало Коджаку нетерпимым к каждому, кто поднимает руку на женщину. Когда Коджаку понимает, что Аоба — мальчик, его мнение не изменяется, он ведет себя по-прежнему, и Коджаку с Аобой становятся близкими друзьями.

Через некоторое время выясняется, что жена отца Коджаку бесплодна, поэтому они с матерью возвращаются с Мидориджимы, чтобы Коджаку мог стать наследником отца. Коджаку не хочет этого, но над его матерью продолжают издеваться, и отец Коджаку угрожает избить ее, если тот не согласится. Поэтому Коджаку соглашается. Его отец нанимает Рюхо, чтобы тот сделал Коджаку татуировки, которые обозначают его положение в организации, а Рюхо решает превратить Коджаку в одно из своих произведений искусства, нанеся на его тело особую татуировку, контролирующую сознание. Когда татуировка завершена, Коджаку впадает в ярость и атакует всех, кто находится рядом. Придя в себя, он обнаруживает, что перебил практически весь клан якудза, в том числе свою мать. Она еще не умерла, но умирает, и Коджаку вынужден наблюдать, как она погибает от нанесенных им ран, при этом еще и прося у него прощения. Коджаку хочет совершить самоубийство, но, уже решившись, вспоминает Аобу и не может убить себя. Он хочет снова быть счастливым, а счастье видит как возможность просто быть рядом с человеком, которого он любит: с Аобой. Он скрывает свое прошлое, возвращается на Мидориджиму и возобновляет дружбу с Аобой, притворяясь, будто ничего не произошло.

На самом деле Коджаку болен — психически он глубоко нездоровый человек. Во-первых, то, что над его матерью совершалось насилие, в сочетании с тем, что он сам убил ее, привело к невероятно нездоровой позиции Коджаку относительно женщин: вместо того, чтобы воспринимать их как личности, Коджаку говорит о женщинах как о «сокровищах мира» и не может отказать женщине ни в чем, даже если хочет. Дело не в том, что он суперплейбой, хотя именно таким Коджаку и притворяется; он использует свою безотказность по отношению к женщинам как способ искупить вину перед матерью, он не хочет видеть женщин несчастными (потому что это тоже пробуждает его травму). Во-вторых, отношение Коджаку к Аобе также нездоровое; он влюблен в Аобу и рассматривает нахождение с ним рядом как то, ради чего живет... но при этом ничего не говорит Аобе и даже не пытается стать к нему ближе. Коджаку не хочет двигаться вперед, не хочет ни того, чтобы Аоба отказал ему и он смог справиться с отказом, ни того, чтобы отношения между ними перешли на другой уровень — он просто хочет, чтобы Аоба оставался его неизменной поддержкой. Это необходимо понять, ведь именно данные факторы являются «блокировками», которые можно разрушить при помощи Scrap.

Потом происходят события основного пути; Аобу похищают, и Коджаку бежит его спасать не только потому, что они хорошие друзья, но и потому, что, случись что-либо с Аобой, у Коджаку не останется смысла жить (нужно отметить: хотя зависимость сама по себе — это плохо, она переплетается с тем, что есть хорошо). Потому Коджаку начинает угрожать, рычать и проявлять проблемы с контролем, стоит ему заподозрить кого-либо в агрессии к Аобе (который думает, что это немного странно и непохоже на Коджаку, потому что не понимает всех его мотивов). Но Аоба всегда может его успокоить.

ИГРА
Здесь начинаются различия между игрой и аниме.

Если мы выбирали следовать по пути Коджаку, то в конце общего пути получим разговор Коджаку и Аобы, в котором Аоба рассказывает о чувстве вины из-за того, что случилось с Мизуки, а Коджаку предлагает взять на себя ответственность. (Вот так!) На следующий день они вместе отправляются в Платиновую тюрьму, и, только-только войдя, видят пару симпатичных девушек, которые обращаются к Коджаку. Аоба думает, что Коджаку НАКОНЕЦ-ТО даст девушкам от ворот поворот (заметьте, Аобу всегда несколько раздражало донжуанство Коджаку, вероятно, потому, что скрытая бескорыстная любовь Коджаку к Аобе противоречит желанию Коджаку никогда не отказывать женщинам и тому, как он постоянно заявляет об этом; эти два месседжа противоречат друг другу, о чем Аоба, имхо, никогда особенно не задумывался), но Коджаку соглашается. Разумеется, Коджаку узнал татуировку, сделанную Рюхо, и тут же пришел к выводу: Рюхо может быть здесь, его можно найти в Платиновой тюрьме и отомстить. Месть — это НЕ та движущая сила, которая управляет жизнью Коджаку, он не хочет жить ради мести, но, когда представляется возможность отомстить, он ее использует.

Итак, Коджаку принимает приглашение девушек, что провоцирует цепочку событий, сводящуюся к заключению: «Коджаку и Аоба проникаются друг к другу недоверием, многое скрывают, знают, что другой тоже что-то скрывает, подозревают его и не собираются это прекращать». Аоба следует за Коджаку, даже понимая, что подозревать его — нехорошо; Коджаку требует, чтобы Аоба сказал, с кем говорил; и т. д., и т. п. Ярость Коджаку начинает выходить из-под контроля, в один прекрасный момент он подчиняется власти татуировок, пытаясь совершить сексуальное насилие над Аобой (у Коджаку есть чувства к Аобе, которые он, как уже говорилось выше, подавляет, а татуировки всегда подталкивают к насилию), и Аоба использует свой голос, чтобы его остановить. Отношение Коджаку к Аобе построено на нездоровых убеждениях, это зависимость, Коджаку возводит Аобу на пьедестал, и это начинает его разрушать. Хотя позже Коджаку извиняется и старается объясниться, кое о чем он умалчивает. Аоба хочет верить Коджаку, но не может; Коджаку хочет защитить Аобу от себя и от Рюхо, но не может.

В конце концов, они пробираются в Овальную башню, Коджаку встречает Рюхо и теряет себя, Аоба использует Scrap и видит в прошлом Коджаку то, что все объясняет. Он видит резню, плачущую мать, чувствует, как Коджаку стремится избежать власти татуировки, но не может. Он видит силуэт Рюхо, состоящий из крови Коджаку. Коджаку решил позволить татуировке поглотить его, и Аоба хочет предотвратить это. В этот момент Scrap изменяется. Кажется, будто все хорошо! Они вернулись в Овальную башню, и жизнь тоже вернулась — на круги своя Все просто замечательно! (Разумеется, за исключением того, что они до сих пор в Scrap; воздействие Scrap обманывает Аобу и игрока, заставляя думать, что они вернулись в реальный мир). Тут-то Коджаку и начинает просить Аобу, отчаянно и откровенно: могу я обнять тебя? Могу я коснуться тебя? Могу я любить тебя? Конечно, Аоба отвечает согласием. Этот фрагмент Scrap показывает эскапизм и зависимость Коджаку. Речь не о равновесии и даже не о любви Коджаку к Аобе. Любовь Коджаку сама по себе — это прекрасно. Но при этом Коджаку бежит от собственного чувства вины и от страха, перекладывая все на плечи Аобы, возводя его на пьедестал и желая лишь присутствия Аобы для того, чтобы почувствовать себя «хорошо».

Здесь-то игроку, а вместе с ним и Аобе, предстоит сделать выбор, составить определенное слово из предоставленных слогов. Правильный ответ — «Не сдавайся», «Makeru na», отрицательный императив (версия с «не») глагола «Makeru», который означает «быть побежденным», «сдаться», «стать жертвой». Аоба велит Коджаку не становиться жертвой своей татуировки и проблем, не уступать, бороться с ними. Он не использует утвердительный императив, не говорит «Побеждай» или «Преодолей это», он велит не проигрывать. Коджаку нужно просто захотеть попытаться, захотеть бороться с тем, что ему тяжело. Если выбрать что-либо другое, Аоба продолжит слепо поддерживать Коджаку, и даже Коджаку поймет, что это неправильно, что он не может идти вперед, если сам во всем не разберется; поддержка Аобы станет чем-то вроде «железной рукой к счастью» (и, конечно, при этом Аоба проиграет своему собственному монстру). Если ответить правильно, «Не сдавайся», Аоба и Коджаку вернутся в настоящий Scrap, где выяснится, что, пока Коджаку пытался утешиться при помощи Аобы, татуировка почти полностью покрыла его тело. Аоба и Коджаку начинают говорить, что помогает Коджаку бороться против татуировки и вернуть себе себя.

После этого их отношения строятся на том, чтобы узнать друг друга лучше, на гармонии и взаимной поддержке. Коджаку больше не возносит Аобу на высокий пьедестал; теперь они идут по жизни вместе, рука об руку. Коджаку решает положиться на Аобу, чтобы тот помог ему избежать ярости, и позволить Аобе положиться на него, чтобы тот не проиграл своему Инстинкту. После побега из Овальной башни проходит несколько дней, в течение которых Коджаку признает свои чувства и принимает их. Потом Коджаку признается уже Аобе, чтобы между ними не осталось недоговоренностей, рассказывает, что уже давно влюблен в Аобу, но раньше не хотел это принять. И уже ПОТОМ, в дополнительных материалах, к примеру, мы видим Коджаку, который, хотя по-прежнему добр и вежлив к женщинам, больше не использует их в качестве жертвенного ножа, под который готов возлечь вот прямщас, — если он хочет отказаться, если ему неудобно от того или иного предложения, он откажется.

Это и есть смысл линии в игре: отказ от одностороннего восприятия мира означает утешение, поэтому Коджаку может игнорировать то, что его тревожит, чтобы с этим справиться, и разделить свое бремя с кем-то еще, — посредством взаимной романтической любви.

АНИМЕ
Итак, аниме! Завязка и флэшбеки в нем практически идентичны завязке в игре, отличия начинаются прямо перед тем, как Аоба и Коджаку решают пойти в Платиновую тюрьму.

В игре Коджаку предлагает Аобе не винить себя из-за Мизуки, в аниме Минк зовет Коджаку, чтобы сообщить: Аоба его обманывает, поэтому Коджаку следует быть осторожнее. Сначала я сочла это вариацией дальнейшей взаимной подозрительности между Коджаку и Аобой, но в итоге данный эпизод ни к чему не привел. Коджаку ни разу не обратился к тому случаю, ни в мыслях, ни напрямую... Мне понравилось взаимодействие между персонажами, но я не уверена, с какой целью оно было использовано в сюжете. Хотя постойте: это взаимодействие подтолкнуло Коджаку к тому, чтобы НЕМЕДЛЕННО найти Аобу, поэтому первая сюжетная линия досталась именно ему.

Взаимную подозрительность в аниме устранили. Никакого конфликта в их отношениях в аниме замечено не было. Коджаку и Аоба зашли в Платиновую тюрьму, поняли, что их разумы запросто могут оказаться под контролем Тоэ, потом Коджаку посмотрел направо, увидел Рюхо и побежал за ним. Аоба побежал за Коджаку, почувствовал головокружение в клубе и свалился прямиком в объятия Рюхо. Он проснулся на столе Рюхо, Коджаку вломился к ним, закричал, убил Рюхо и начал бузить, а Аоба использовал Scrap.

Как и в игре, применение Scrap раскрывает Аобе ужасающую силу татуировки Коджаку, прошлое Коджаку, даже то, что Коджаку собирался убить себя, но отказался от этого из-за своих чувств к Аобе. А потом — это. Ни слова об эскапизме и о том, что чувства Коджаку нездоровы. Коджаку и Аоба поговорили о проблеме с татуировкой, Аоба гордо с ней справился, самостоятельно, без помощи Коджаку, заработал головную боль, после чего они помогли друг другу выбраться, и Коджаку спал три дня подряд.

Трехдневный промежуток был и в игре, но в сюжетном плане он отличается от промежутка в аниме, и это отличие колоссально. В игре это время, которое проходит между изнурительными событиями в Овальной башне и признанием Коджаку Аобе. У Коджаку, таким образом, было время подумать; его признание много значит, и оно далось ему непросто, но он справился. В аниме трехдневный перерыв значит только то, что Коджаку не может помочь Аобе, поддержать его, в то время как другие проходят свои собственные испытания. Хотя Коджаку просыпается в десятой серии и хочет поддержать Аобу, потом он возвращается в кровать и снова засыпает. Это утверждает зрителей во мнении: Коджаку ненадежен, он не может помочь, даже если хочет.

Потом, как и в истинном пути игры, Коджаку и остальные появляются, чтобы сражаться на стороне Аобы, пока он не доберется до вершины Овальной башни и Тоэ. Мы видим, что Коджаку по-прежнему ведет себя нездорово — он все так же безрассуден и не заботится о собственном здоровье, он подставляется под пули, как справедливо замечает Нойз. В истинном пути игры, кстати, Коджаку, хотя и не решает свои проблемы, все же помогает Аобе увидеть себя, чтобы тот мог использовать на себе Scrap (Коджаку вытаскивает меч, Аоба смотрит в глаза своему отражению; символ того, как разрушение становится содействием); в аниме Аоба поднимается наверх и использует стекло вместо меча Коджаку, справляясь самостоятельно, пока тот подставляется под пули. Коджаку защищает Нойза несмотря на то, что до этого они не ладили, — своеобразный «поклон» тому, как изменилось отношение Коджаку к окружающим... но это нельзя назвать настоящим внутренним ростом. По сути, мало что изменилось: просто теперь Коджаку принимает Нойза как союзника, а не врага.

Башня обрушена, Коджаку отказывается уходить без Аобы, они идут за Аобой и, конечно, мы узнаем, что Помощник Рен теперь является обыкновенным роботом, Аоба плачет, мы перепрыгиваем на год вперед, где у всех хорошие концы. Мы видим, что Клиа «вылез из своей раковины», он приглашает Аобу к себе домой и становится счастливой личностью, которая может смотреть на себя в зеркало; мы видим, как Аоба общается с ним. Нойз появляется в магазине, где работает Аоба, по причинам, не представленным в аниме; мы видим, как Аоба общается и с ним. Минк отправился домой и отпустил себя на свободу — вон, даже волосы распустил; Аоба не может общаться с ним, но в аниме упоминается, что Аоба думает о Минке и пытается представить, как тому живется. А еще мы видим Коджаку на расстоянии; он причесывает волосы какой-то женщины, в точности как в опенинге аниме, и Аоба говорит нам: «Коджаку не изменился».

И это все. Все, что мы усвоили из его истории.

Коджаку не изменился. Самое убийственное утверждение, которое мы можем получить в конце целой сюжетной линии.

Хороший конец Коджаку в игре — в том, что он раскрывает Аобе свои истинные чувства, и тот их с ним разделяет. В приближении к Аобе настоящему, а не придуманному светлому образу. В честности с собой и другими, в искренности, в романтической любви. Хороший конец Коджаку никак не касается его мести; это всего лишь второстепенная линия, вызвавшая конфликт, который предоставляет Коджаку шанс разобраться со своими чувствами. Коджаку болен; он болен и травмирован и в игре, и в аниме... но в аниме на этом не заостряется внимание. Аниме апеллирует к гневу Коджаку, не к тому, как нездорово он относится к Аобе, И НЕ К ТОМУ, как проявляется его травма в общении с женщинами, хотя и то, и другое остается.

Аниме, фактически, не предоставляет Коджаку хороший конец. У других персонажей есть что-то взамен. Нойз мирится со своей семьей. Клиа может дальше заниматься саморазвитием. Минк после удачного отмщения возвращается в свою родную страну. У Рена появляется человеческое тело и возможность жить вместе с Аобой. Все это МОЖЕТ остаться неизменным даже без романтических отношений. Но хороший конец Коджаку без романтики невозможен; его чувства не переплетены с личными мотивами, как в случае с другими, они сами по себе — движущий мотив. Поэтому в аниме хорошего конца у Коджаку попросту нет. Аниме повествует о том, как Аоба учится использовать свою разрушительную силу, чтобы уничтожить внутренние ограничения, удерживающие других людей, те, без которых они станут лучше, только с Коджаку этого в аниме не происходит, и поэтому я так зла, так расстроена ходом аниматоров относительно персонажа. Это было очень топорно, как бы мне ни нравилось аниме само по себе.

Потому что Коджаку не изменился.